Тёмная сторона солнца - тёмная сторона Бали

Мягкий солнечный климат и сияющие улыбки балийцев скрывают тёмную сторону жизни на райском острове – деятельность вооружённыx группировок, нападающих на иностранцев.

Несколько месяцев назад в дом Хуана Дельгадо ворвались вооружённые люди и угрожали убить его. Опасаясь за жизнь, Дельгадо решил продать свою недвижимость на Бали и передать бандитам 120 тыс. долл. США. Подобному нападению подверглась и Сюзи Джонстон. Но, несмотря на угрозы, она намерена сохранить свою виллу в Чангу и не собирается сдаваться. Джонстон – вдова, живёт одна в доме, построенном с мужем. Зачинщик нападения – мужчина, который хотел выкупить её собственность. После отказа он нанял бандитов. Сюзи Джонстон обратилась за помощью в полицию, скоро начнётся судебное разбирательство. Чтобы выиграть дело, ей понадобится вся её воля и удача.

Джонстон знает примерно о сотне попыток отобрать собственность у экспатриантов Бали. Она и Дельгадо столкнулись с одной из самых тёмных сторон острова: деятельностью организованных банд, известных как Preman (буквально «свободные люди»). Это накачанные стероидами мафиози, принявшие ритуальное индуистское оружие – Трезубец Шивы – своим символом. Они разъезжают на ворованных мотоциклах и устраивают разборки на улицах Бали по ночам.

Для банд Preman вооружённое нападение на иностранцев – прибыльное дело. Но это только один из источников их доходов. Бандиты часто разбойничают возле балийских ночных клубов и вымогают деньги у бизнесменов, угрожая насилием. В тюрьме Керобокан они избивают иностранцев и подсаживают их на наркотики. 

Лидеры банд часто занимают важные посты в общественных организациях и администрации. Известно, что одна балийская группировка Preman связана с австралийской мото-бандой, которая работает в прибыльном туристическом сегменте. Банды обеспечивали безопасность во время визита Барака Обамы на Бали. Они же проводили кампании в поддержку губернатора провинции и проигравшего кандидата в президенты Прабово. Участников группировок вы узнаете по позе: улыбка, взгляд вниз, руки скрещены на груди, – как на предвыборных плакатах, висящих по всему острову.

В 2001 году в родной Испании Хуан Дельгадо женился на индонезийке Агус. Через несколько лет супруги купили дом на Бали для личного отдыха и в качестве выгодной инвестиции. В Индонезии иностранцам запрещено владеть имуществом, хотя спрос на недвижимость с каждым годом растёт. Сделка Дельгадо была официальной благодаря гражданству его жены. В октябре 2009 года пара переехала на Бали на ПМЖ. Дельгадо оставил свою работу в Барселоне, продал квартиру и купил ещё четыре дома в Джимбаране. Все документы оформили на жену Агус.

Многие австралийцы по совету местных юристов и агентов по недвижимости используют индонезийцев-номинантов для покупки недвижимости. Часто это персонал в их доме или в домах их друзей. Имя номинанта указывается в договоре собственности. 

Дельгадо столкнулся с последствиями такого подхода в 2012 году. После ссоры Агус сбежала, прихватив с собой ценности. «Я не обнаружил два сертификата на землю и наличные деньги, которые мы держали дома. Банковский счёт в Испании тоже опустел», – поделился он. 

Дельгадо был эмоционально раздавлен, но всё же решил отдать два из пяти домов Агус. События, однако, продолжали развиваться. Без его ведома Агус взяла кредит на 55 тыс. долл. США, используя дома как залог, и всё растратила на покупку дизайнерской одежды и ювелирных украшений и зарубежные поездки. Деньги кончились, закрыть кредиты Агус не могла. Вместо этого она наняла бандитов.

Мафиози поселились в одном из оставшихся домов Дельгадо. Сначала он даже не догадывался, что за всем стоит Агус. Это выяснилось, когда Дельгадо проверял свои дома. «В двух домах уже некоторое время никто не жил, но, как оказалось, один из них заняли какие-то люди», – вспоминает он. «Я увидел Preman – двоих или троих – и позвонил в полицию. Когда мы вошли внутрь, я заметил самурайский меч и пистолет у одного из них». Полиция сделала немного: «Они сказали, что не могут прогнать людей из дома, потому что он находится под судебным разбирательством». 

Менее чем через неделю Preman заняли второй дом, потом пытались попасть в третий. «Я пришёл туда, но и они прогнали меня», – говорит Xуан.

Как-то ночью Дельгадо понял, что в одном из занятых бандитами домов никого нет. Войдя внутрь, он обнаружил трубку для курения метамфетамина, лёд и Сабу (наркотики метамфетаминовой группы – прим. ред.). На следующее утро девять одетых в чёрное мужчин и Агус выгнали Дельгадо на улицу. Он ещё раз позвонил в полицию, в это время один из бандитов поймал взгляд Дельгадо через окно и провёл большим пальцем по горлу. На этот раз приехавшая полиция помогла ему остаться в доме. Гангстеры отступили, но Дельгадо легче не стало: «Рreman в трёx моих домах, долгое время я вообще не мог спать». 

В отчаянии он написал письмо в Good Weekend: «Я опасаюсь за свою жизнь. Я читал, как много иностранцев находят умершими при загадочных обстоятельствах, и я не хочу быть ещё одним трупом».

Дельгадо пытался заручиться поддержкой местной полиции, они отправили его в окружное отделение. Те же, в свою очередь, отослали его обратно. Между тем Агус сообщила о Дельгадо в департамент иммиграции Индонезии, а также в полицию по сфабрикованному обвинению в порче имущества.

Сюзи Джонстон столкнулась с похожей ситуацией, когда номинальный владелец её собственности стал требовать крупную сумму денег. Ей пригрозили депортацией, подбросили в машину пакет наркотиков, после чего она провела несколько дней в тюрьме. Джонстон говорит, что это уже стандартный приём, когда индонезийцы-номинанты привлекают банды, чтобы припугнуть иностранцев.

Когда дело Дельгадо начал разбирать суд, он столкнулся с одним из бандитов: «Он фотографировал и запугивал меня». Дельгадо вспоминает: «В то время 12 человек пришли в офис адвоката Рейди Нобеля. Нобель сообщил, что двое из них были связаны с Rebel, и показал фотографию человека, по его словам, их лидера – Адама "Мстителя" Абботт, – с группой балийцев из Rebel. “Этот человек и этот человек, – сказал Нобель, указывая на фото, – были в группе, которая приходили ко мне в офис”. Они потребовали 120 тыс. долл. США, если я хочу прекращения запугивания. Preman сказал: “Вы должны заплатить быстро или мы разозлимся”».

Сперва он отказался, но потом понял, что лучше заплатить. Суды на Бали, как и в других районах Индонезии, часто коррумпированы, разбирательства затягиваются, исход дел остаётся неопределённым. И Дельгадо сдался. «Теперь я продам всё и перееду в район, где люди не знают меня. Продам всё и заплачу», – говорит он.

Напавшие на Дельгадо носили знаки отличия новой балийской банды Satria Bali («Рыцари Бали»). Это одно из направлений старейшей и самой известной группировки Laskar Bali («Армия Бали»). Обе используют в качестве своего символа Трезубец – в индуистской мифологии оружие бога Шивы, которым он отрезал голову другого бога – Ганеши (по иронии судьбы, бога успеха).

Laskar Bali была создана в 2002 году лидерами влиятельной семьи Pemecutan – потомственных раджей, или царей, одной из туристических частей южного Бали. Члены семьи носят татуировку на груди в виде лошадиного кнута. Участники Satria Bali набивают Трезубец Шивы на перепонке между большим и указательным пальцами правой руки.

Laskar Bali основывалась как своего рода индуистская оборонная лига после первых взрывов на Бали, организованных мусульманскими экстремистами. Агунг Ари, сводный брат Гунг Алит – крёстного отца группировки, – рассказал, что банда работала тогда под прикрытием человека из индонезийского правительства, чьё имя нельзя называть. Они помогали отследить террористов.

Есть ещё два крупных ответвления Laskar Bali. Baladika Bali обычно ассоциирует себя с древними индуистскими воинами божественного происхождения. PBB («Объединённая молодёжь Бали») также ориентирована на индуистские ценности и подчиняется члену национального парламента Ньоману Дхамантра.

Кроме местных группировок, на Бали также активны банды Явы и Суматры, в том числе Pemuda Pancasila.

На вопрос о том, что из себя представляет Laskar Bali, Агунг Ари отвечает, что это похоже на культурное объединение с трудоустройством: «Мы сформировали её, желая создать рабочие места для жителей Бали. В неё изначально вошли простые люди, искренне переживающие за безопасность острова».

В обществе же группировка создавала хаос и совершала преступления. Сам Гунг Алит сидел в тюрьме за убийство в караоке-баре в 2003 году. В его отсутствие началась борьба за власть. Один из претендентов Ваян Каюн был убит. «Laskar Bali, – говорит давний наблюдатель, – это, без сомнения, самая жестокая из группировок на острове».

В октябре 2013 года небольшой спор двух мужчин превратился в кровавую бойню между Laskar Bali и Baladika в Западном Денпасаре. Улица Карго стала практически зоной боевых действий для сотен противников. Некоторые из них были вооружены мечами и трезубцами. Потребовалось такое же количество солдат и полицейских, семь грузовиков и два водомёта, чтобы прекратить бойню и восстановить порядок.

Те же две банды, нанятые противоположными сторонами в споре за собственность, устроили драку в районе Сесетан (Денпасар), что заставило полицию применить слезоточивый газ. Пострадали дети из соседней школы.

Очевидно, что банды активны и внутри тюрьмы Керобокан. Почти все индонезийские заключённые являются членами одной из группировок, которые занимаются вымогательством и контролируют поставки наркотиков. «Каждый присоединяется или вынужден присоединиться. Банды вербуют и зомбируют в основном молодых ребят. Они заинтересованы в росте группировок», – говорит один заключённый. – «Даже охранники являются неофициальными, а некоторые и официальными членами банды».

В тюрьме каждая группировка имеет свою территорию управления – один или более блок камер. Главарь банды является лидером блока. «Когда новый человек приходит в блок, они продают ему наркотики или избивают его», – сообщает источник, добавив, что героин, лёд, экстази, конопля, а иногда и кокаин всегда доступны. «Laskar Bali контролирует и Сабу. Если кто-то пытается пронести Сабу со стороны, они бьют и отбирают. Для индонезийцев это самый популярный наркотик».

Избиения и случайные убийства происходят здесь часто. В феврале 2012 года на протяжении двух ночей в тюрьме царили беспорядки, вызванные старыми спорами между двумя бандами. На вопрос о тюремных связях Ари хотя и уклончиво, но отвечает: «Я не говорю, есть они или нет. Но попав в тюрьму, человек, скорее всего, предпочтёт вступить в Laskar Bali, чтобы защитить себя».

До приговора к девяти годам лишения свободы за убийство Аджик Барак служил в вооружённых силах. Он присоединился к Laskar Bali в тюрьме Керобокана в 2005 году. После освобождения его повысили до регионального капитана Бадунг. Это большой участок, который включает горячие туристические точки Бали. «Мы обеспечиваем безопасность в тюрьме», – говорит Барак. – «Laskar Bali помогает контролировать ситуацию, потому что мы работаем с офицерами. Мы всегда за мир. Везде, где есть Laskar, есть мир».

По его словам, вне тюрьмы Laskar Bali – это общественная группа, члены которой сдают кровь, сажают деревья и помогают бедным людям отремонтировать дома. Барак соглашается, что группировка участвует в урегулировании имущественных споров, но уверяет, что никогда не сделает ничего несправедливого: «Я лично просматриваю дела. Посредничество, диалог являются наилучшим способом. Если мой клиент прав, я буду бороться любыми способами, чтобы защитить его. Если люди нанимают меня, я доступен 24 часа… Если в процессе выясняется, что мой клиент не прав, хоть и считает себя таковым, что ж, я найду способ повлиять на него. У меня есть тайные способы». Барак не уточнил, какие это способы: мускулистые мужчины или оружие. 

После беспорядков в 2013 году многие балийские банды сдали оружие. Барак говорит, что от них в полицию было передано до четырёх тысяч единиц оружия, и заявляет, что прежде оно использовалось только для самообороны. Он признаёт, что некоторые члены Laskar Bali применяют насилие, но уверяет, что это не имеет ничего общего с самой группировкой: «Это всего лишь отдельные лица, часто – молодёжь, которая хочет "покрасоваться"».

Лидер Агунг Ари также отрицает причастность Laskar Bali к бандитизму. На просьбу прокомментировать факты действий членов группировки – захват чужого имущества, незаконное вторжение на частную территорию, – которые характеризуют их как мафию, он отвечает: «Такое бывает, конечно. Некоторые люди делают неэтичные вещи, но это отдельные лица, это не имеет отношения к Laskar Bali».

Когда Дельгадо был в эпицентре событий, он видел, что власти либо напуганы бандой, либо её поддерживают. По индонезийским законам ни одному члену военного, полицейского или юридического аппарата не позволено быть членом «гражданской полиции». Но Дельгадо считает, что банды и полиция тесно связаны.

Западному человеку трудно представить, насколько глубоко банды проникают в индонезийское общество и политику. Они считаются “ormas“ – социальными группами и прикрываются известными организациями, как, например, Гринпис. Более открыта так называемая гражданская полиция: её члены часто одеваются в военизированную форму, имеют регалии и носят оружие. Они работают в любое время и пользуются покровительством политических партий.

Антрополог Университета Квинсленда Ли Уилсон говорит: «Вот как делают политику в Индонезии... Физическая сила и эффективность лежат в основе популярности».

Начальник полиции Бали Бенни Мокалу уверяет, что банды часто оказываются полезными на его участке: «Кто сказал, что “ormas” беспокоит общество? Ничего подобного. Они помогают. Но, как и в любой другой организации, в “ormas” есть люди, замешанные в уголовных делах». 

Перекладывание ответственности на отдельных лиц – тот же приём, что используют лидеры банд.

Теперь люди, которые правят на улицах, хотят попасть в официальную власть. На выборах в Национальный парламент в апреле 2014 года сам Агунг Ари был кандидатом, хоть и не выиграл. Зато победил другой высокопоставленный человек из Laskar Bali – Агунг Сумеди.

Laskar Bali уже давно поддерживает администрацию и губернатора И Маде Мангку Пастика, бывшего полицейского, который весьма спорно был избран на второй срок в прошлом году. И Кетут Рочиненг – генеральный секретарь администрации и глава правительственного агентства Бали, ответственный за наём всех работников государственного сектора, – тоже член группировки. Это прибыльные должности: кандидаты часто предлагают взятки, чтобы обеспечить себе место.

Антрополог Ли Уилсон говорит, что банды продолжают расти в Индонезии, потому что в стране высок уровень бедности, широко распространена коррупция, отсутствуют государственные услуги. Они оказывают бедным людям социальную поддержку, дают право голоса в парламенте и на местном уровне. Это особенно ярко выражено на Бали. Почти везде полиция оказывается коррумпирована, с ограниченными ресурсами и плохо обучена.

Уилсон считает: «Существование этих групп легко оправдать, если оценивать их как способ защитить общину, в частности, от “угроз” для Бали со стороны приезжих». Даже когда Дельгадо и Джонстон подверглись нападению, представители банды заявили, что для собственной защиты им следует заплатить.

Сотни иностранцев, в том числе австралийцев, в настоящее время хотят приобрести недвижимость на быстро развивающемся рынке Бали через местных номинантов. Но, держу пари, покупателям не показывают фото членов банды, которые появятся на пороге дома и потребуют отдать им ключи.

Имена в статье изменены.